Произведения:
Книга "Гений сыска – граф Соколов: Исторический детектив" (1996, 351 стр.) (pdf 8 mb) – апрель 2024
– копия из библиотеки "Maxima Library"
Авантюрная натура блестящего полковника-конногвардейца Соколова взяла верх. Он жаждет подвигов в борьбе с преступностью – уголовной и политической, столь усилившейся в начале XX века. Граф оставляет службу в лейб-гвардейском Преображенском полку и бросается в самое пекло опасных приключений. Его методы борьбы с преступниками порой откровенно варварские. Желая проучить убийцу, он может привязать его к спине медведя, живым положить в гроб или начать коптить на костре. Но он без сантиментов любит людей, спешит помочь тем, кто случайно встал на криминальный путь, хотя и тут порой допускает должностные проступки.
(Аннотация издательства)
Роман-хроника "Холодная осень. Иван Бунин в эмиграции 1920-1953 гг." (html 1,9 mb) – сентябрь 2008
– OCR: Давид Титиевский (Хайфа, Израиль)
Имя И. А. Бунина – одно из самых славных в истории русской литературы. Его жизнь полна острейших драматических поворотов. Судьба то поднимала писателя на гребень мировой славы, то заставляла влачить жалкое существование на чужбине. В настоящей книге впервые подробно рассказывается о жизни Бунина за рубежом на пёстром фоне литературной и политической эмиграции. Книга содержит множество новых документов – дневниковых записей, писем Бунина, воспоминаний о нём.
(Аннотация издательства)
Фрагменты из книги:
"– Надо, чтобы каждый грамотный читал Пушкина, Лермонтова, Толстого, Чехова. А то пошла мода на всяких декадентов, от них лишь распад слова, его разрушение, его сокровенного смысла, звука и веса, – говорил Иван Алексеевич Буковецкому. – Встречаю я вчера Осиповича, писатель всё-таки. Спрашиваю:
– Вы домой? Он отвечает:
– Отнюдь!
Как я ему растолкую, что так по-русски не говорят? Не понимает, не чует. Он спрашивает:
– А как же надо сказать? По-вашему, отнюдь нет? Но какая разница?
«Разницы он не понимает. Ему, конечно, простительно, он одессит. Простительно ещё и потому, что в конце концов он скромно сознаётся в этом и обещает запомнить, что надо говорить «отнюдь нет». А какое невероятное количество теперь в литературе самоуверенных наглецов, мнящих себя страшными знатоками слова! Сколько поклонников старинного («ядрёного и сочного») народного языка, словечка в простоте не говорящих, изнуряющих своей архирусскостью!
Последнее (после всех интернациональных «исканий», то есть каких-то младотурецких подражаний всем западным образцам) начинает входить в большую моду. Сколько стихотворцев и прозаиков делают тошнотворным русский язык, беря драгоценные народные сказания, сказки, «словеса золотые» и бесстыдно выдавая их за свои, оскверняя их пересказом на свой лад и своими прибавками, роясь в областных словарях и составляя по ним какую-то похабнейшую в своём архируссизме смесь, на которой никто и никогда на Руси не говорил и которую даже читать невозможно! Как носились в московских и петербургских салонах с разными Клюевыми и Есениными, даже и одевавшимися под странников и добрых молодцев, распевавших в нос «о свечечках» и «речечках» или прикидывавшихся «разудалыми головушками»!"
* * *
"Соседство с Мережковскими скоро надоело. Они любили твердить о «высоком умственном напряжении», в котором якобы постоянно живут. Но вблизи оказалось, что никакого напряжения нет. Они больше всего говорили о деньгах, о чужой бездарности, о еде и прочих пустяках. Правда, Зинаида Николаевна любила спорить, но эта любовь, по выражению Веры Николаевны, была «спортивной»."
* * *
"...Бунин записал в дневник слова, которые много объясняют в его характере:
Тот, кто называется «поэт», должен быть чувствуем, как человек редкий по уму, вкусу, стремлениям и т. д. Только в этом случае я могу слушать его интимное, любовное и проч. На что же мне нужны излияния души дурака, плебея, лакея, даже физически представляющегося мне противным? Вообще раз писатель сделал так, что потерял моё уважение, что я ему не верю – он пропал для меня. И это делают иногда две-три строки..."
* * *
"Путь в Стокгольм лежал через Германию, в которой ребята в коричневых рубахах стремительно внедряли «новый порядок». Штурмовики деловито прохаживались по перронам, а маленькие детишки, завидев поезд, вскидывали ручонки в фашистском приветствии.
В Гамбурге пришлось заночевать. «Герр обер» в ресторане предложил им лишь сосиски с капустой, зато на каждом столике – флажки со свастикой. Недалеко от вокзала Бунин увидал человека в приличном чёрном пальто с барашковым воротником. Он продавал тощие букетики хризантем. На носу жалко дрожало золотое пенсне.
– Вы еврей?
Вопрос заставил человечка вздрогнуть. Но, увидав, что перед ним иностранцы, он ответил на французском языке: «Бывший профессор права...» Бунин положил в корзину крупную купюру."
Страничка создана 1 сентября 2008.
Последнее обновление 9 апреля 2024.
