|
|
Георгий Николаевич ВЛАДИМОВ
(имя собств. Волосевич)
(1931-2003)
ВЛАДИМОВ, ГЕОРГИЙ НИКОЛАЕВИЧ (1931-2003), наст. фамилия Волосевич, русский писатель.
Родился 19 февраля 1931 в Харькове в учительской семье. Учился в ленинградском Суворовском училище, которое оставил в связи с арестом матери. В 1953 окончил юридический факультет Ленинградского университета. Печатался как литературный критик с 1954 (статьи в журнале «Новый мир», где начал работать: "К спору о Ведерникове", "Деревня Огнищанка и большой мир", "Три дня из жизни Холдена" и др.). В 1960 под впечатлением командировки на Курскую магнитную аномалию написал повесть "Большая руда" (опубл. 1961), вызвавшую дискуссии. Несмотря на внешнее сходство с типичным и официально поощряемым «производственным» романом, повесть стала одним из программных произведений «шестидесятников» — наследников хрущёвской «оттепели» и предшественников перестройки, сконцентрировавших внимание на внутренней жизни человека как самоценной индивидуальности, противостоящей любым формам тоталитарного давления, в т.ч. и давления «коллектива». Опубликованный в 1969 роман 'Три минуты молчания', повествующий в жанре исповедальной прозы о буднях рыболовного сейнера, выдвигает «титульный» лейтмотив о праве каждого на посылку своего сигнала «SOS» и узаконенных морскими (переносно — житейскими) законами трех минутах молчания, когда каждый такой сигнал должен быть услышан. Метафора и достоверность, проникновенно-элегический лиризм и скрытая обличительная мощь определяют ту манеру письма Владимова, которая в наибольшей мере проявится в его повести о караульной
собаке "Верный Руслан" (опубл. в 1975 в ФРГ; в 1989 в СССР), где в рассказе о бескорыстном и преданном охраннике сталинских лагерей возникает постоянная для писателя тема трансформации лучших человеческих (в т.ч. воплощенных, в духе традиций А. Чехова и Л. Толстого, в образе сторожевого пса) качеств в трагическое «аутсайдерство», бесприютность, ощущение собственной ущербности или ненужности в этом изощренном и лживом мире, в неестественном и антигуманном общественном устройстве.
В 1977 Владимов, выйдя из Союза писателей СССР, становится руководителем московской секции запрещенной в СССР организации «Международная амнистия». В 1982 публикует на Западе рассказ "Не обращайте внимания, маэстро". В 1983 эмигрировал в ФРГ, в 1984-1986 — главный редактор эмигрантского журнала «Грани». С конца 1980-х годов активно выступает как публицист и в отечественных изданиях. В 1994 на родине публикует роман "Генерал и его армия" (московская литературная премия «Триумф», 1995), посвященный истории войска генерала А. А. Власова, перешедшего в годы Великой Отечественной войны на сторону гитлеровских войск, ставящий на этом сложном, «взрывоопасном» материале проблему любви к родине, ответственности перед народом, влияния идеологических стереотипов и сохранения нравственного достоинства в драматических обстоятельствах.
Умер 19 октября 2003 года в Германии.
(Из энциклопедии "Кругосвет")
Произведения:
Pоман "Генерал и его армия" (1996) — январь 2002
Статья Владимира Богомолова "Срам имут и живые, и мертвые, и Россия" о романе "Генерал и его армия" — в библиотеке "Военная литература"
Статья В. Лукьянина о романе "Генерал и его армия" — в библиотеке "Военная литература"
Фрагмент из романа:
"Горячим летом 1942-го, после сдачи Ростова и Новочеркасска и приказа 227, "Ни шагу назад", как соловьисто защелкали выстрелы трибунальских исполнителей! Страх изгонялся страхом, и изгоняли его люди, сами в неодолимом страхе — не выполнить план, провалить кампанию — и самим отправиться туда, где отступил казнимый. Так обычен стал вопрос: "У вас уже много расстреляно?" Похоже, в придачу к свирепому приказу спущена была разнарядка, сколько в каждой части выявить паникеров и трусов. И настреливали до нормы, не упуская случая. Могли расстрелять командира, потерявшего всех солдат, отступившего с пустой обоймой в пистолете. Могли — солдата, который взялся отвести дружка тяжелораненого в тыл: "На то санитарки есть". А могли и санитарку, совсем молоденькую, которая не вынесла вида ужасного ранения, ничего сделать не смогла, сбежала из ада. Ставили перед строем валившихся с ног от усталости, случалось — от кровопотери, зачитывали приговоры оглохшим, едва ли вменяемым. И убивали с торжеством, с таким удовлетворением, точно бы этим приблизили Победу.
...И вот однажды пришел из боя лейтенант с одиннадцатью солдатами, остатком его роты, и сказал, что есть же предел идиотизму, что с такой горсткой людей ему не отбить высоту 119, и он их губить не станет, пусть его одного расстреляют. Лейтенант Галишников — так звали обреченного, генерал его имя запомнил. Он сам наблюдал этот бой из амбразуры дивизионного НП и видел, что не выиграть его, по крайней мере до темноты; можно лишь всем полечь у подошвы той высоты, чтоб исполнился приказ 227. Но наблюдал не он один, с ним вместе находился в блиндаже уполномоченный представитель Ставки, генерал Дробнис, с многолюдной свитой. Эта свита вполне бы составила доброе
пополнение тем одиннадцати измученным солдатам. Но известно же: в атаку идти — людей всегда не хватает, а зато их в избытке, где опасность поменьше. И чем дальше от "передка", тем народу погуще, тем он смелее и языкастей. Вот и свита Дробниса, наблюдая в хорошие немецкие цейссовские бинокли, критиковала неумелые действия ротного: вcе-то он толчется у подошвы, которая немцами хорошо пристреляна, велит людям залечь, тогда как надо броском преодолеть зону обстрела. И они прямо-таки вскипели негодованием, когда стало видно, что он отступает.
Генерал Дробнис распорядился позвать его в блиндаж. И лейтенанта Галишникова привели — черного и потного, едва шевелившего языком. Он опирался на автомат, как на посох, и все порывался то ли присесть, то ли прилечь и уснуть.<...>
И вот перед ним предстал высокий нескладный юноша, с изможденным лицом, без конца моргая запорошенными землей глазами, в порванной, без пуговиц на груди, гимнастерке, со сбившимся набок ремнем. Всем в блиндаже, щеголеватым, отглаженным, он был такой чужой, а более всех Дробнису — и кажется, не испытывал перед ним страха, по крайней мере большего, чем только что испытал на высоте 119, после которого уже ничем его нельзя было напугать.
Дробнис это учуял, однако ж он был психолог и знаток человеков, то есть знал, что напугать всегда можно, и знал, чем напугать.
— Ну, что, вояка? — сказал он со смешливым презрением. — И сам высшую меру заработал, умник, и бойцов своих под монастырь подвел.
— Чем? — точно бы очнулся лейтенант Галишников. — Чем я их подвел?
— Ну, как же! Верховный, кажется, предельно ясно выразился: "Ни шагу назад без приказа высшего командования". А люди по чьему приказу отступили? Ты для них — высшее командование? Всем — штрафная рота, вот что ты им сделал.
Лейтенант Галишников медленно разомкнул запекшиеся губы:
— Всё же не смерть..."
Pоман "Три минуты молчания" (1969) (html 735 kb; pdf 21,4 mb) — ноябрь 2001, май 2020
"Сочетание "SOS" не содержит никакого шифра. Все расшифровки — как английские: "Save Our Souls" ("Спасите наши души") или "Send Our Succour"
("Пошлите нам помощь"), так и русская: "Спешите Оказать Содействие", — придуманы позднее, чем был установлен этот сигнал, выбранный лишь потому, что он легко распознаваем среди других и достаточно несложен, чтоб его мог отстучать любой член экипажа, даже не знающий азбуки Морзе, — разумеется, его координаты в этом случае устанавливаются только пеленгованием."
(Фрагмент)
Повесть "Верный Руслан" (1963-65, 1974) — март 2007
"Обидно думать, что слово "зэк" может войти в мировой словарь необъясненным. Между тем объяснение есть. Вдохновенный созидатель Беломорканала именовался официально — "заключенный каналоармеец", сокращенно — з/к, множественно — з/к з/к. Отсюда зэки дружно понесли свое прозвище на другие работы и стройки, где и каналов никаких не было, и тупая машина десятилетиями так их называла во всех документах, — должно быть, и сама позабыв, при каких обстоятельствах из нее выкатилось это зубчатое "зэ-ка". Истинно, бессмертен тыняновский подпоручик Киже!"
(Фрагмент)
Роман "Долог путь до Типперэри" (часть первая) в журнале "Знамя", 2004, №4
Повесть "Большая руда" (1961) — январь 2002
Пьеса "Шестой солдат" (1981) — март 2002
Pассказ "Не обращайте вниманья, маэстро" (1982) — январь 2002
Pассказ "Все мы достойны большего" (1960) — март 2002
Письмо в правление Союза писателей СССР (1977) — прислал Виталий Адаменко
Статья Владимова о литературе и войне в "Журнальном зале"
Страничка создана 15 июня 2002.
Последнее обновление 17 мая 2020.
|
